— Лето у вас выдалось необычным и напряжённым: вопрос о новом контракте с "Денвером" решался очень долго. Почему этот процесс так затянулся?
— НБА — это серьёзный бизнес, тут изучают все возможные нюансы, прежде чем подписать договор. Да и мы не торопили события, хотели изучить все возможные варианты. С другой стороны, в какой-то момент я даже начал нервничать, — когда всё слишком уж затянулось. Мне ведь как спортсмену хочется подписать контракт и тренироваться со спокойной душой. А переговоры были долгими.

— Переговоры с "Наггетс" или с другими клубами?
— Изначально у меня было квалификационное предложение от "Денвера". Клуб его сделал и отозвать уже не мог. Но это было предложение только на год, а мне, естественно, хотелось подписать соглашение на два-три сезона. Вот поэтому переговорный процесс и затянулся.

— А какие ещё предложения получали?
— "Сакраменто" интересовался очень активно, "Даллас" подключился на каком-то этапе. Но поскольку я был ограниченно свободным агентом, клубам было тяжело со мной связываться. "Денвер" ведь имел право повторить любое предложение, так что можно было потратить месяц на переговоры, согласовать все условия, а потом потерять игрока в один день, если прежний клуб решит-таки его сохранить.

— Солнечный Сакраменто, "Даллас", где любят европейских игроков, а владелец клуба осыпает своих баскетболистов благами… Не захотелось покинуть не самый курортный штат Колорадо?
— Ну, мы ведь не выбирали клуб по принципу лучшего климата. Тогда можно было спокойно ехать в Краснодар — и климат идеальный, и город родной, и семья рядом. Но я хотел остаться в НБА. Решение зависело от многих факторов, но симпатичность или курортность города в их число не входило. Я побеседовал с новым тренером, например. У нас был серьёзный, долгий разговор. Я понял, чего он от меня хочет, как видит мою роль в команде и какой будет наша игра в новом сезоне. Этот разговор повлиял на решение остаться.

— Кстати, о новом тренере. Брайан Шоу стал авторитетным и востребованным ещё до того, как провёл хотя бы сезон в качестве главного тренера клуба НБА. Как ему удалось за годы работы ассистентом стать настолько уважаемым специалистом?
— Знаете, есть люди, к которым проникаешься уважением уже после первого разговора. От Шоу идёт мощная позитивная энергетика, чувствуешь его уверенность в себе. Даже работая вторым тренером, он всегда знал, к чему идёт, стремился стать главным, работал в этом направлении. Нельзя ведь сразу, едва завершив карьеру, стать главным тренером. Если ты не Джейсон Кидд, конечно (смеётся).

— А как конкретно Шоу намерен изменить игру "Наггетс"? И чего он ждёт от вас?
— Видимо, мы больше не будем играть в тот баскетбол, который проповедовал Джордж Карл. Игра замедлится, станет более позиционной, чаще будут задействовать "больших". Для меня хорошо, что мы будем играть больше "пик-н-роллов", чаще грузить мяч "вниз". При Карле мы вообще на центровых не играли.

— При Карле вы играли на "больших" не то что редко, но периодически вообще обходились без них. Серия плей-офф с "Голден Стэйт" выглядела очень необычно: обе команды облегчали составы так настойчиво, что казалось, готовы играть в пять защитников. Вам как центровому наверняка думалось: "мне здесь делать нечего..."
— Буду честен: останься в "Денвере" Джордж Карл, я бы клуб покинул. Но сменился менеджер, пришёл новый тренер — и я уже не вижу причин уходить.

— Но ведь у вас поначалу были хорошие отношения с Карлом, разве нет?
— А я и сейчас не скажу, что он мой враг. Просто он не видел меня в составе. У нас ведь как получилось: когда меня обменяли из "Никс" в "Наггетс", он вообще не знал, кто я такой. И не ждал меня в команде. Я слышал, что когда этот трейд прорабатывался и зашла речь обо мне, Карл сказал: "А кто это вообще? Давайте поскорее завершим сделку, какой ещё Мозгов!" По большому счёту, я пришёл "лишним грузом". И тренер ничем не был мне обязан. Хочет — ставит в состав, хочет — сажает на лавку. Совсем другая ситуация, когда ты идёшь к тренеру, который в тебе заинтересован, рассказывает тебе о будущей роли, говорит, что всё будет хорошо.

— Вспоминали слова Шарунаса Марчюлёниса о том, что Джордж Карл всегда говорит одно, а делает другое?
— Да, возникали такие мысли.

— Зато сейчас в "Денвере" серия перемен — и все вам на руку. Ушёл Карл, ушёл Коста Куфос, конкурировавший с вами за место в составе, Брайан Шоу обещает перестроить игру команды так, как вам выгодно… Сплошные подарки судьбы?
— Надеюсь что так. Но посмотрим, как будет на деле.

— Шансы на хороший сезон в НБА — главная причина отказа приехать в сборную?
— Да. Основная причина в том, что я хочу как следует подготовиться к новому сезону. Не хочу быть уставшим, попасть в "яму" в самом начале чемпионата. По опыту знаю, что это такое, — когда приезжаешь после турнира в сборной и выглядишь на голову ниже остальных. А ведь это именно тот период, когда все разбирают своё игровое время. Это очень важный сезон для меня.

— Необходимость принять участие в программе адаптации новичков в НБА: многие не приняли этот ваш аргумент. Решили, что вы выдумываете мифическую причину не приехать в сборную.
— Ничего я не придумывал. Это не основная причина отказа, но это действительно обязательная программа, её должен пройти в НБА каждый, исключений нет. А я три года этого не делал, поскольку играл за сборную. Если бы я не поехал и сейчас, был бы оштрафован. И клуб тоже. И ещё пятиматчевую дисквалификацию впаяли бы. Но повторюсь, я никогда не говорил, что эта причина — главная.

— Просто это звучит странно: вы прошли программу адаптации новичков… на третий сезон в НБА. Что вам там такого нового объяснили?
— Нового — ничего. Просто там надо было быть, это без вариантов.

— Это та самая программа, где "отличился" новый одноклубник Алексея Шведа Шаббаз Мухаммад? Его ведь дисквалифицировали за то, что он привёл в свой номер девушку?
— Да, верно. Причём нас предупредили в первый же день: это не курорт, вы не имеете права никого к себе приглашать, не можете выходить из отеля, обязаны присутствовать на занятиях с утра до вечера. Но это ведь всего несколько дней, можно было и потерпеть.

— Строевым шагом по плацу не ходили по утрам?
— Нет, такого не было.

— Вернёмся к сборной: были ли ещё какие-то причины отказаться? Со всеми нынешними потерями сборной будет тяжело бороться за высокие места. Стало быть, и тратить впустую время не хотелось?
— Сборная для меня — это вовсе не пустая трата времени. Да, потери и отказы у нас есть, но это всё равно сборная России. Даже если ребята ничего не выиграют, это не значи, что они впустую потратят время. Я вот побывал на товарищеском матче с Украиной — переживал за парней страшно. Очень хотелось выйти на площадку, сыграть и самому. На самом деле решение не участвовать в Евробаскете далось мне очень тяжело.

— Обидно, что всё так резко переменилось: после Олимпиады говорили о том, что эта сборная России вполне способна выиграть Евробаскет-2013. Прошло немного времени — и мы едем в Словению на фоне диаметрально противоположных прогнозов...
— Сколько я себя помню, болельщики всегда отправляют нас на крупные турниры с негативными комментариями. Опять, дескать, продуют всё и всем.

— Откуда такой пессимизм? Золото и бронза на континентальных первенствах, первая в истории страны олимпийская медаль — команда многого добилась за последние годы.
— К сожалению, не знаю, откуда такой фон. Но вы и сами знаете, что он есть. На чемпионате мира — 2010 мы при отличной игре уступили американцам, а нас всё равно критиковали. Заметьте, сборная России даже если проигрывает, то не ковыряя в носу, а с кровью на паркете. А нас всё продолжают отправлять за последними местами…

— Читали комментарий Дэвида Блатта о том, что он разочарован вашим решением не приезжать в сборную?
— Читал.

— Задело?
— Нет. Я могу его понять. Для него наша сборная тоже родная. Он столько лет был с нами… Я же говорю, это и для меня самого было очень сложным решением. Но оно уже принято и реализовано, что теперь жалеть.

— Новое руководство сборной и РФБ пыталось вас переубедить?
— Карасёв, конечно, очень хотел, чтобы я сыграл за сборную. Но давления не было. Мы свою позицию обозначил давно и чётко. Руководство меня поняло.

— Насколько реальным был вариант с "Локомотивом"?
— Настолько, что просто бери и подписывай.

— Но подписать желания не возникло?
— Ну почему же, желание возникло. Свой город, родные рядом, отличный клуб, Евролига, новая арена… Всё здорово, вариант был очень привлекательный.

— Но НБА есть НБА?
— Точно.

— Главное, что вы узнали об НБА? Вот сейчас, на данный момент...
— Никому не верить. Это, к сожалению, я узнал в очередной раз. В десятый, наверное. Хватит обжигаться.

— В прикладном смысле, в техническом что нового было для вас в прошлом сезоне?
— В принципе ничего нового не увидел.

— То есть вам в НБА уже всё известно?
— Да. За три года пообжился, я бы так сказал.

— Команда ваша стала в целом слабее. Очень сильный игрок, суперзвезда, ушёл.
— Ну да, Игуодала ушёл. И Галлинари восстановится точно не к началу сезона. Дай бог только к концу придёт хоть в какую-нибудь форму и сможет играть. Тем не менее будем стараться, может быть, ещё кого-то подпишут. Я не знаю. Опять же, это не моё дело. Моё дело грызть паркет за время.

— Ушедший Игуодала как бы олицетворял "Денвер" прошлого сезона. Скорость и универсализм — это тот баскетбол, в который "Денвер" играл в прошлом году. Он идеально подходил именно этому игроку. Почему он принял решение уйти? Ведь, по сути, это была его команда.
— Я, к сожалению, не могу сказать за него и не понимаю, почему он не остался. Причины, которыми он руководствовался, мне неизвестны. Но тут, конечно, вы правы — это была его команда. Но так как он ушёл в "Голден Стэйт", стоит заметить, что это похожая на "Денвер" команда.

— Похожая и при этом обыгравшая вас в плей-офф.
— Да и мы с ними играли в очень похожий баскетбол. Я думаю, он и там найдёт себя.

— А не осуждали ли его в команде? Не говорили: "Ну вот, мы проиграли "Голден Стэйт" — и он сразу перебрался в эту команду"?
— После нашего поражения и до того момента, когда он подписал контракт с "Уорриорз", прошло много времени. Ещё никто ни с кем не виделся. Может быть, кто-нибудь потреплет его имя за спиной. Посмотрим.

— А с кем вы, кстати говоря, из команды наиболее дружны?
— С Галлинари. Мы как были в "Нью-Йорке" вместе, так и в "Денвере". У нас такая тройка была в "Денвере": я, Коста Куфос и Гало, вечно ходили втроём.

— Теперь тройка разбилась. К тому же Галлинари травмирован.
— Но он же в остался в команде (улыбается).

— Ваш конкурент за место в составе и самая обсуждаемая фигура в "Денвере" – Джавэйл Магки. Как-то в середине сезона вы обмолвились, что не понимаете, чем он лучше вас, почему он играет, а вы нет.
— Повторюсь: я его уважаю и отдаю должное его атлетизму. Он физически развитый, с великолепным прыжком, длинными руками. Хороший игрок, я не говорил, что он хуже или лучше меня. Просто высказал мнение, что так же могу проводить время на площадке. Мне были непонятны решения Карла, когда он выпускал вместе Куфоса и Макги. Я мог проводить такое же время на площадке абсолютно без проблем. Было непонятно, чем именно руководствуется тренер, выпуская одного или другого и держа меня на скамейке запасных. Когда игра у ребят не шла, он продолжал их ставить, а меня выпускал лишь на две-три минуты. Бывало, я хорошо выходил, вносил какую-то энергию на площадку, а потом меня опять сажали на "баню". "Физике" Макги, конечно, огромный респект, но мне кажется, что в каких-то деталях я посильнее, где-то могу бросить лучше со средней дистанции.

— Против кого в НБА вам тяжелее всего играть? Кто сейчас для вас из центровых абсолютный номер один?
— Тяжело играть против Ховарда, спору нет. Огромный, здоровый, физически нереально развитый. Было очень трудно противостоять Байнуму.

— У вас новая система подготовки. Что изменили в тренировочном процессе этим летом?
— Усиленно работаем над "физикой" с новым тренером.

— Чтобы не уступать Макги?
— К сожалению, уступать буду, но и постараюсь сделать всё возможное, чтобы компенсировать эту разницу. Кроме того, мы проводим работу по минимизированию возможных травм на протяжении сезона: голеностопы, колени. Преобладает мелкая, кропотливая работа, профилактика травм.