Центровой «Химок» — один из самых ярких и открытых игроков нашего баскетбола. Он девять лет прожил в Америке, где долгое время оставался единственным российским игроком в НБА. Сейчас Мозгов вернулся Единую лигу и перед возобновлением карьеры после травмы пришел в гости в редакцию «СЭ» и ответил на самые острые вопросы.

— Вы долгое время провели в США. Москва похорошела после вашего последнего приезда?

— На мой взгляд, в Москве ничего не поменялось. Дожди, пробки как были, так и остались, а последние пять недель и вовсе над городом серое небо. Но самое главное — здесь у меня друзья, а кто-то еще даже любит и переживает.

— Как-то пессимистично...

— Говорю, как есть. В Кливленде, кстати, картина была похожей, только пробок не было. Просто мне хочется тепла.

— Когда летели из США в Россию, было ли место, которое очень хотелось посетить?

— За девять сезонов, которые я провел в Америке, я ни разу не ел в «Макдоналдсе» — делаю это только в России. Дело в том, что я еще до начала моей карьеры в НБА попробовал еду в этих ресторанах быстрого питания. И в США она гораздо хуже, чем в России.

— Ваш сын в новую школу пошел?

— Конечно, первый класс у него в Америке был.

— Культурный шок есть?

— Да. И по программе совсем другие вещи. Школы здесь намного тяжелее, супруга сильно переживала, что не справится. Но он за четверть почти догнал всех ребят. Хвалят вроде бы.

— По-английски должен разговаривать лучше учителя.

— Ну не лучше, но на нем он неплохо «калякает», да. Мы хотели найти школу, чтобы преподавали на английском, но мучить человека полутора часами дороги в одну сторону в Москву... Это издевательство.

— Есть амбиции сделать из него спортсмена или это его выбор?

— Мне хотелось бы, чтобы он им стал, баскетболистом. Но я не буду его из-под палки гнать, конечно. Лучше, чтобы сам захотел.

Тимофей Мозгов. Фото Федор Успенский, «СЭ» / Canon EOS-1D X Mark II
Тимофей Мозгов. Фото Федор Успенский, «СЭ» / Canon EOS-1D X Mark II
Дмитрий Домани.
Шесть лет колонии для Домани. Получил по заслугам?
Домани не повезло больше всех
— Недавно прогремел скандал с Евгением Малкиным, который выступает в США и, как оказалось, даже имеет паспорт этой страны, но политические заявления тоже делал. Как восприняли произошедшее, если следили, и вообще не думали ли сами гражданство получить?

— Малкин, как понимаю, все-таки не депутат и не госслужащий, так что при чем тут политика? Со вторым паспортом действительно удобнее. Но у меня такой цели не было. Я прожил там девять лет, у меня ребенок там родился, ходил в садик, учился. Америка — часть моей жизни, хотел я этого или нет. Я могу понять других спортсменов в этом смысле. Помните, когда Андрей Кириленко получил второе гражданство? На него тоже чан дерьма вылили, мол, предатель, будет за Америку играть, Россия ему не нужна... Я знаю Андрея и могу сказать, это было точно не для того, чтобы предать Россию. Что касается меня, паспорта я не имею, но есть грин-карта и вид на жительство, мы летаем в Канаду, и в безвизовом режиме это намного легче. Тем более сейчас при усложненных отношениях получить визу тяжело, сроки ожидания зашкаливают.

— Следите вообще за российским спортом и скандалами-интригами, которые ему сопутствуют?

— У меня своих дел хватает. (смеется) Так что мое информирование — Instagram, спортивные сайты полистать. Так что про Кокорина и Мамаева в курсе.

— Вас уже спрашивали про их тюремное заключение, что скажете про освобождение?

— А что тут сказать, по закону отсидели, все, какие вопросы.

— Раз уж мы затронули «тюремную» тему, нельзя не спросить про бывшего генменеджера баскетбольной сборной России Дмитрия Домани.

— О да. (вздыхает) Знаю, что Диму посадили. Я не очень знаю, какие именно обвинения там были. Но думаю, в этой истории Диме больше всех не повезло. Он стал...

— Козлом отпущения?

— Не совсем так. Скорее последним человеком в лесенке. Там же были и другие люди под следствием. Как я слышал, бухгалтер, который был под следствием, умер, кто-то в бегах... Я никому не желаю оказаться на месте Димы. Может быть, он по неопытности не туда влез. Хотелось бы верить, что даже если он и виноват, то несознательно. Знаете, как в детстве все пацаны бегут и кидают камни в поезд. И ты побежал кинул. А потом кого-то из этой группы ловят, и один за всех получает. Почему-то такая аналогия пришла на ум.

— Многие рассказывают, что если в НБА включить закон на полную, то можно половину людей на следующий сезон не увидеть. Говоря, среди игроков довольно распространена марихуана.

— Но давайте вспомним, что она в нескольких штатах уже легализована, и тебя за нее не посадят. Хотя для меня всегда был вопрос — есть закон штата, есть федеральный. По одному можно носить с собой даже, по другому это запрещено. И как с этим быть? У наших ребят проблем с этим особо не возникало, но в прошлом году Кеннета Фарида остановили, нашли в машине марихуану. Хотя тоже непонятно: представьте, еду я в машине и даже не знаю, что у кого-то из друзей, пассажиров наркотики. Меня останавливают, находят — и все, виноват. Хотя у меня никогда проблем с допингом и этими веществами не было, я с этим никак не связан. Я в данном случае как русский человек. Алкоголь — бывает. В меру, конечно. Все мы не без греха. Но не за рулем.

Тимофей Мозгов. Фото Федор Успенский, «СЭ» / Canon EOS-1D X Mark II
Тимофей Мозгов. Фото Федор Успенский, «СЭ» / Canon EOS-1D X Mark II
17 октября. Москва. ЦСКА — «Химки» — 99:86. Алексей Швед и Андрей Воронцевич.
ЦСКА победил «Химки» на глазах футболистов
Швед и Антонов до сих пор ездят на олимпийских машинах
— Многим известна ваше пристрастие к хорошим машинам. Проблем из-за роста в транспорте не возникает? Если приходится из него высаживаться.

— У меня сын, например, обожает метро, ему нравится, книжка со станциями есть, учит маршруты.

— Сейчас москвичи, наверное, смеются. Особенно если в час пик это читают.

— Мы сами с супругой говорим — раньше же не было такси, «яндексов», «уберов», все ездили на метро и автобусах. А сейчас, когда постоянно на машине, для ребенка метро — разнообразие. Но я могу сказать, что новые составы тесноваты. Там у двери уже не постоишь — крыша мешает. А вот в старых вагонах стой где хочу. Но гудят, это нечто. Я уже отвык от этого.

— В Mini Cooper садиться не приходилось?

— Это вы зря на него сейчас наговариваете! Летом гонял на нем, было кайфово. Места хватало за глаза, но на заправке, когда мы с ребятами из машины выходили, у людей вопросы возникали. А так — на «Таврии» ездил, на «Оке» не приходилось. Мне Fiat 500 вот нравится. Но жена сказала: «Ты что, больной? С твой кроссовок размером, как на ней ездить?»

Тимофей Мозгов и его автомобиль.
Тимофей Мозгов и его автомобиль.
— Вы сравнили пробки в США и в России. Расскажите про культуру вождения. Где было сложнее водить?

— Баранов на дороге хватает везде, но в России их все-таки побольше. Однако у нас они, по крайней мере, умеют водить или хотя бы делают вид. В Америке же большинство людей не понимают, что происходит на дороге. Там, в отличие от России если люди подрезают, то делают это не со зла, а из-за глупости и неопытности.

— За выигранную бронзу Олимпийских игр в Лондоне-2012, вы получили в подарок машину. Вы продали ее?

— Я накатал на ней 1000 километров, а потом уехал в США. И так как она мне на тот момент была не нужна, мой брат эту машину продал. А Алексей Швед и Семен Антонов, кстати, на подаренном ему автомобиле ездят до сих пор. Правда, уже без наклеек.

— Многие спортсмены свои автомобили также продают практически сразу. Не логичнее тогда подарки олимпийцам дарить деньгами?

— За победу на Олимпийских играх машины получали 15-летние девушки, а у них не то, что прав нет — они до педалей не достают. При этом, многим другим автомобили действительно пригодились. Так что здесь палка о двух концах, но одно могу сказать точно — неправильно давать кому-то деньги, а кому-то машины. Надо давать всем одинаково и пусть все сами распоряжаются своими подарками.