Комиссия эта, как известно, расследует обстоятельства скандала вокруг аудиозаписи разговора с участием арбитров, судивших первые два матча четвертьфинальной серии плей-офф "Динамо" — "Локомотив". На заседании присутствовал корреспондент "СЭ".

Напомним, что запись была опубликована в интернете анонимным источником. В разговоре участвуют судьи Сергей Буланов и Сергей Круг, комиссар Ефим Рессер и инспектор Максим Астанин. Смысл содержания беседы: Астанин и Рессер объясняют судьям, как им следует помогать "Локомотиву".

Как установила комиссия, разговор проходил в судейской раздевалке динамовского дворца спорта в Крылатском, где 13 и 14 мая состоялись матчи "Динамо" — "Локомотив". Кроме четырех человек, перечисленных выше, при разговоре присутствовали третий арбитр Владимир Разбежкин и резервный судья Сергей Беляков.

Вчера перед тем, как в зал заседаний начали приглашать "подозреваемых", слово взял председатель комиссии, исполнительный директор попечительского совета РФБ Леонид Европейцев. Первым делом он подчеркнул, что задачей комиссии является лишь максимально полный сбор информации. Никаких выводов комиссия не делает — и тем более не принимает решений о каких-либо санкциях (видимо, это прерогатива исполкома РФБ).

Далее Европейцев ознакомил присутствующих с письменными объяснениями, полученными от шестерых "подозреваемых", и представил официальное заключение экспертизы, осуществленной компанией "Петроэксперт". В заключении говорится, что в аудиозаписи отсутствуют какие-либо признаки монтажа. То есть разговор происходил в одном месте и в одно время. Также отмечается высокое качество записи. Это свидетельствует о том, что она проводилась специальной высокотехнологичной аппаратурой. По ходу всей беседы на записи слышны шумы, которые можно аутентифицировать как биение сердца. Это позволяет предположить, что записывающее устройство находилось на груди одного из участников беседы.

Забегая вперед скажу, что этому экспертному заключению противоречат показания всех "подозреваемых". Последние утверждают, что аудиофайл составлен из частей минимум двух разных разговоров, один из которых проходил после первого матча "Динамо" — "Локомотив", а другой — перед началом второго.

Также вчерашний опрос судей позволил сформировать версию о том, как и кем осуществлялось подслушивание беседы: не исключено, что записывающий прибор в судейскую принес администратор "Динамо" Александр Мирошников.

Арбитры приглашались в зал заседаний один за другим и отвечали на вопросы, список которых был подготовлен комиссией заранее. После того как "допрос" очередного судьи заканчивался, он ожидал своих "товарищей по несчастью" в специальной отдельной комнате — чтобы у арбитров не было возможности предупредить друг друга о содержании вопросов и своих ответов. Рессер, находящийся сейчас в Германии, отвечал на вопросы по телефону. Астанина, который находится в больнице, представлял адвокат Михаил Степанов.

Ниже приведен список вопросов и ответы на них пятерых "подозреваемых".

1. Оказывалось ли на вас какое-либо давление в период после опубликования аудиозаписи и вплоть до сегодняшнего момента?

2. Является ли записанный разговор цельным и единым — либо это компиляция нескольких диалогов?

3. Оказывалось ли на вас какое-либо давление до, в перерывах или после матчей серии "Динамо" — "Локомотив"?

4. Предлагал ли вам кто-либо по ходу серии иные формы вознаграждения, помимо судейских гонораров, причитающихся по регламенту?

5. Заходил ли кто-либо из посторонних в судейскую раздевалку до, в перерыве или во время матчей?

6. Осуществляли ли лично вы аудиозапись или имеете информацию или предположения, кто мог ее осуществить?

Сергей КРУГ , судья:

1. — Нет.

2. — Разговор, фигурирующий на пленке, действительно имел место, но он неполный. Часть разговора вырезана. В частности, отсутствует наш диалог с комиссаром, в котором обсуждается ряд профессиональных моментов. Оставлен только негатив. Причем одна часть разговора взята из первого дня, другая — из второго.

3. — Была беседа, частично зафиксированная на пленке. Был еще один разговор с Максимом Валерьевичем (Астаниным. — Прим. В.М.) и комиссаром. Но как такового давления не было. Было предложение. А такого, чтобы "вы должны выходить на площадку и делать то-то и то-то", — это нет. Точно.

4. — Нет.

5. — Саша, администратор динамовской команды, бывший футбольный вратарь. Заходил после обоих матчей. Приносил воду, еще что-то. И забирал нас, чтобы отвезти в гостиницу.

6. — Нет. Хочу пояснить. Мы предполагали, что матчи будут тяжелыми для судейства, и поэтому приехали на игру сразу в судейской форме. Такое иногда практикуется, чтобы арбитры могли быстрее покинуть арену после матча и тем самым избежать ненужного ажиотажа с какой-либо стороны. Не выслушивать никого после игры, а просто сесть в машину и уехать.

Сергей БУЛАНОВ , судья:

1. — Нет.

2. — Совершенно точно, что это не единый разговор. Часть после первого матча, часть — после второго. Это сто процентов. Я слушал запись всего один раз, но могу это точно утверждать.

3. — Из записи видно, что да. Инспектор Максим Астанин. Впрочем, это нельзя было назвать давлением. Скорее настойчивым предложением. Не считаю, что было какое-то чрезмерное давление. Скорее напутствие.

4. — Нет.

5. — Господин Мирошников, администратор "Динамо". Кофе точно приносил. Еще бухгалтер был перед игрой. Им по долгу службы положено там быть.

6. — Нет, не вел. И мне неизвестно, кто ее осуществил.

Владимир РАЗБЕЖКИН , судья:

1. — Нет.

2. — На записи два разговора. После первой игры и перед второй. Но фабула и содержание отражены верно. Искажений по смыслу нет.

3. — Как такового давления не было. Исходя из записи, комиссия может сама судить о характере нашей работы. И счет на табло результат этой работы отражает. Мы с Сережей Булановым судили три матча этой серии. И во всех трех "Динамо" выиграло. Давления как такового не было. Скорее были пожелания. Или передача пожеланий.

4. — Нет.

5. — Заходил Александр, администратор. И перед играми, и после. Бухгалтер заходил — рассчитывали нас в раздевалке. Вполне возможно, что и Дроздов (генеральный директор "Динамо". — В. М.) был. Но утверждать это наверняка не могу.

6. — Нет. И не могу предположить, чтобы это сделал кто-то из шести участвовавших в разговоре. Кроме них запись мог осуществить кто угодно.

Сергей БЕЛЯКОВ , резервный судья:

1. — Нет. Абсолютно точно.

2. — Разговор был. Только он состоял из нескольких частей — до и после обоих матчей. Беседа состоит минимум из трех частей. Периодически логика на записи теряется. Разговор скомпонован.

3. — На меня лично никто не воздействовал.

4. — Нет.

5. — Заходили. Перед играми — бухгалтер, динамовский администратор, оператор 24 секунд. В перерывах матчей заходил администратор Александр. Из руководства обеих команд никто не заходил.

6. — Лично я запись не вел. И кто мог ее сделать, а потом опубликовать — тоже не знаю.

Ефим РЕССЕР , комиссар (по громкой телефонной связи):

1. — Нет.

2. — Считаю, что эта запись — качественно сделанная "нарезка" фраз, имевших место в разное время и в разных ситуациях. С Астаниным я и раньше часто работал на других домашних матчах "Динамо" и говорил с ним на баскетбольные темы. Не вижу на пленке никакой целостности. Только обрывки фраз. Часть из них имеет смысл, часть — нет. Причем часть разговора вообще происходила не при мне.

3. — Я получил назначение за два дня до игры. С таким же успехом меня могли назначить на домашний матч ЦСКА или "Химок". С момента назначения ни с кем из руководителей федерации или команд я не встречался, и, естественно, никто на меня давления не оказывал. Ни Астанин, ни кто либо другой.

4. — Нет, ни с кем не беседовал. Никаких разговоров о деньгах не было — да и не могло быть.

5. — Никто, кроме господина Мирошникова. Это человек, который в "Динамо" отвечает за судей. А, ну и бухгалтер, как обычно. Это стандартная процедура — расчет осуществляется перед началом игры.

6. — Я запись не вел, естественно. Но определенные предположения у меня есть. Один эпизод запомнился, и я считаю нужным рассказать о нем комиссии. Когда мы покидали спорткомплекс после второй игры, я обратил внимание, что кто-то забыл в судейской черную папку. Думал, что она принадлежит Астанину или арбитрам. Однако они ответили — нет, это не их. А Мирошников, который стоял у дверей, сказал: "Не волнуйтесь, это моя папка". Сейчас, анализируя все это, могу высказать предположение, что подслушивающее устройство находилось в папке. Астанин присутствовал при этом и может подтвердить мои слова…

Адвокат Михаил Степанов , представлявший на заседании Астанина, заявил:

— Максим Валерьевич находится в больнице. Во многом — из-за некорректных звонков некоторых журналистов. Каким-то образом они узнали домашний номер моего клиента и постоянно ему звонили. Иногда трубку брали жена или дети. В связи с этой ситуацией у Максима Валерьевича возникли проблемы со здоровьем. Но я могу донести до вас его позицию: аудиозапись сфабрикована. При современных технологиях осуществить это совсем несложно. На ней — фрагменты различных фраз и диалогов, имевших место в разное время. Нами заказана специальная экспертиза, полное заключение которой будет готово ко вторнику. Но, согласно предварительным оценкам специалистов, запись действительно состоит из нескольких частей. Поэтому я прошу комиссию не принимать никаких решений, пока эксперты не вынесут окончательный вердикт.

Просьбу Степанова комиссия удовлетворила. Европейцев отметил, что нужно обязательно выслушать личные показания Астанина. Кроме того, комиссия постановила в кратчайшие сроки провести еще одну, дополнительную экспертизу записи. На этом заседание было окончено…

Как известно, члены комиссии до конца расследования не имеют права высказывать свое отношение к ситуации, делать какие-либо выводы и оценки. Но у нас-то такая возможность есть, поэтому давайте немного порассуждаем. Прежде всего бросается в глаза расхождение в показаниях судей, с одной стороны, и комиссара с инспектором — с другой. Арбитры утверждают, что разговор, пусть и в несколько приемов, действительно имел место в период двух матчей "Динамо" — "Локомотив" в Крылатском. Рессер и Астанин, напротив, заявляют, что запись полностью сфабрикована.

Объяснить эти разночтения не так уж и сложно. Ведь в записанном разговоре (его стенограмма была опубликована в "СЭ" 24 мая) именно Астанин с Рессером "склоняют" судей к более действенной помощи "Локомотиву". Арбитры же в основном оправдываются. То есть выступают как бы в роли пострадавшей стороны. Именно поэтому в вопросе с подлинностью записи (цельной или не цельной — не важно) я склонен больше верить судьям.

Также хочу поблагодарить комиссию за то, что она постаралась сделать свою работу максимально открытой и пригласила на заседание четырех журналистов, включая корреспондента "СЭ". Теперь дело за малым — добиться такой же открытости и прозрачности от российского баскетбола вообще и от его судейства в частности.