— Сейчас, когда схлынули эмоции, пришло понимание — что именно не получилось на турнире?

— В первую очередь — не получилось решить задачу выхода в дивизион A. И в этом, естественно, прежде всего, моя вина как старшего тренера. Я отвечал за результат, которого мы, к сожалению, не добились. Почему? Тут несколько причин.

Одна из основных — не смогли поехать в Болгарию в оптимальном составе. Сразу четыре баскетболиста из числа вызванных на сборы не смогли принять участие в Первенстве. Плюс Андрей Лопатин, который планировался как один из лидеров и вокруг которого должна была строиться игра, испытывал проблемы со спиной и подошел к турниру не в лучших кондициях. Мы до последнего не знали, сыграет он или нет. Рискнули все-таки включить его в заявку, но из-за этого пришлось перекраивать состав и брать на одного защитника меньше, чем планировалось. Это, в свою очередь, тоже наложило свой отпечаток: Агасий Тоноян играл с травмой, и в результате на наших защитников легла повышенная нагрузка.

Марафон из восьми игр за десять дней — это тяжело, и в матче за третье место против Латвии мы выглядели более усталыми, чем соперники. Их лидеры играли не меньше наших, но на турнире они провели на один матч меньше, потому что в их группе было пять команд, а в нашей — шесть. В результате у латышей был дополнительный выходной, и в последней игре это сказалось.

— Какой момент турнира назовете самым положительным?

— Попадание Мотовилова в символическую пятерку. На Григория мы с самого начала рассчитывали как на одного из лидеров, и в итоге он им и стал. Показал, что в будущем может заиграть на очень высоком уровне.

Еще отмечу, что некоторые матчи мы провели неровно, но очень хорошо сыграли против Чехии — самого сильного соперника в группе. В четвертьфинале не просто обыграли финнов — перевернули в свою сторону неудачно складывавшийся матч.

— А самый сложный момент?

— Наверное, полуфинал со Словенией. Практически равная игра на протяжении 35 минут, и в итоге не сумели «дожать». Не забили какие-то свои мячи, допустили ошибки, которых не должны были допускать… А словенцы забили два трехочковых, которые и обеспечили перевес.

Победа в этом матче обеспечивала нам возвращение в дивизион A. После проигранного полуфинала был еще один шанс решить эту задачу. Но на игру за третье место нам не хватило ни сил, ни количества игроков. Тоноян, проводивший последние игры на уколах из-за травмы ноги, оказался не в состоянии выйти против Латвии. У Лопатина, пропустившего большую часть подготовки, просто не хватило сил. При этом ребята все равно цеплялись. Но было видно, что не хватает свежести.

— Насколько тяжело настраивать команду после проигранного полуфинала на еще один решающий бой?

— Здесь оба соперника в равных условиях. Мы потратили много эмоций на Словению, но и латыши проиграли Польше только в овертайме. В игре за бронзу сказался не настрой, а травмы и усталость лидеров — прежде всего, Мотовилова и Хоменко — из-за большой нагрузки.

— Сборная России выдавала по ходу турнира очень разные матчи. Уверенная победа над Чехией и всего «+3» с Люксембургом. «Заруба» с Венгрией и героический четвертьфинал с Финляндией. В чем причина?

— Матч с Люксембургом уже ничего не решал — мы в любом случае были первыми в группе, и я пытался дать отдых лидерам. Чтобы они оставались в тонусе, но не слишком устали — отсюда неудачные отрезки во второй половине.

Как я уже говорил, наша команда отыграла турнир неровно. Но при этом обе игры после выходного — то есть когда у нас было время потренироваться и получше подготовиться к следующему сопернику — мы провели гораздо лучше. Видимо, нам очень нужно было именно подготовиться на площадке. А когда времени на отдых не было, и мы смотрели только видео — информация не так хорошо усваивалась. Но, опять же, все соперники были в равных условиях.

— Когда шли на должность старшего тренера сборной, были мысли: «Ну, вот, мне выводить сборную в дивизион A, хотя в дивизион B вылетал не я?»

— Ни разу. Это вообще некорректно. Мы ни за кем не подчищали — просто была задача, которую нужно было решить.

— В чем, на ваш взгляд, основная проблема этой сборной России? Недостаток игровой практики или еще что-то?

— Тяжело выделить что-то одно. Это комплекс причин, в котором одно тянется за другим. На фоне сильнейших европейских команд мы немного отстаем в плане культуры баскетбола. И не только на уровне молодежных сборных. Я вообще давно слежу за молодыми игроками, и это касается не одного возраста. В России есть тенденция мыслить о таланте игрока только в плане набора очков. Считается, что если человек умеет забивать мяч в кольцо — значит, он баскетболист. Но современный баскетбол настолько разнообразен, что можно быть успешным игроком, не только принося очки команде. Наши же игроки все время пытаются доказать свою состоятельность и умение приносить пользу именно через очки. Они мыслят так: «Если не получаю достаточно мяч — значит, тренер в меня не верит». Отсюда нервозность.

Второй момент — очень мало креативности. В идеале, если я играю с мячом на любой позиции, то могу забить и сам, и отдать пас. Знаю, как двигаются партнеры, как двигается защита — и в зависимости от ситуации принимаю решение. А у нас получается парадокс: многие думают о нападении, но не все понимают, как в этом нападении действовать, как реагировать на те или иные формы защиты.

Третье. Я не люблю делить баскетбол на оборону и нападение — считаю, что одно зависит от другого. Но все-таки в нашем баскетболе главная проблема — индивидуальная защита. Здесь много параметров: игра на мяче 1 в 1, игра без мяча, отсекание игрока, борьба за ничейные мячи… Проблема в том, что мы не играем в обороне — и, видимо, это проблема тренеров. Из-за этого создается впечатление, что наше нападение достаточно успешное. Но когда на международном уровне сталкиваешься с другим уровнем защиты, пропадает большое количество навыков, которые получались против слабой защиты.

— Говоря о молодежной сборной России, многие сразу вспоминают 2005 год и победу на Первенстве Европы в Чехове. Тогда в «молодежке» было суперталантливое поколение — Фридзон, Понкрашов, Курбанов, Вяльцев… Сейчас это повторить невозможно? Или не только в таланте игроков дело?

— Безусловно, то поколение было одним из самых талантливых. Но вспомните команду 1992-1993 годов рождения, которая была в шаге от победы на Европе и третьей в мире. Да и в моей сборной 1998 года рождения есть ребята, способные заиграть на высоком уровне. И Лопатин, и Мотовилов в будущем должны занять прочные позиции и в клубе, и, надеюсь, в первой сборной.

Что касается системы — в этой команде всего несколько человек имели постоянную практику в Суперлиге, где играли против взрослых команд. При этом никто из них, кроме Мотовилова и Лопатина, не тренировался с клубами Единой лиги ВТБ. В той же молодежной сборной 1985-1986 годов, о которой вы говорили, многие были действующими игроками высшего дивизиона — на тот момент Суперлиги А.

— По сравнению с теми временами число клубов в элитном дивизионе чемпионата России стало меньше. Проблема в количестве рабочих мест для потенциальных сборников?

— Не только в этом. О проблемах я уже сказал. Но, безусловно, чем больше команд, тем больше возможностей у молодых ребят в них заиграть.

— Как вам работается в штабе Димитриса Итудиса в ЦСКА? И в чем заключается ваша роль в команде?

— Мне сложно сравнивать подход Итудиса и лучших российских тренеров, потому что с последними я не работал. Но Димитрис — специалист высочайшего уровня. Достаточно вспомнить, что он 13 лет ассистировал Желько Обрадовичу — самому титулованному тренеру Европы. Работать с Итудисом очень интересно, у него много идей — в общем, могу тут сказать только положительные слова. Что касается роли — я второй ассистент и, прежде всего, отвечаю за подготовку к играм Единой лиги ВТБ. Это не значит, что мне не нужно участвовать в подготовке, например, к матчам Евролиги. В ЦСКА все члены тренерского штаба занимаются скаутингом, все вносят свои идеи — а главный тренер из них что-то выбирает или предлагает что-то свое.

В Россию приезжают работать именитые специалисты, и для российских тренеров большой опыт — просто находиться рядом. Жаль, что не у многих есть такой шанс. Я учился, учусь и, надеюсь, буду учиться у Итудиса, но не только у него. До этого я входил в штаб петербургского «Спартака» под руководством Юре Здовца, чьи идеи тоже применял в последующей тренерской работе. Другое дело, что можно позаимствовать идею, но исполнители будут совсем другие. И когда пытаешься применить ее в другой команде, что-то может получиться, что-то — не очень, а что-то — совсем не получиться. Поэтому нужно делать поправку на уровень игроков.

— Если бы решение продолжать ли работу с молодежной сборной зависело от вас, каким бы оно было?

— Преждевременно об этом говорить. Проанализировав турнир, я пришел к выводу, что с моей стороны были ошибки. Ответственности с себя не снимаю и еще раз говорю: виноват в том, что команда не решила задачу. При этом у меня нет никаких сожалений о том, что согласился возглавить сборную. Пусть опыт и отрицательный, но я предпочитаю не жалеть о том, что было, а делать выводы и идти вперед.