Андрей Николаевич, как ваше лето? Много работы?

— Лето получилось очень плодотворное. Мы завершили сезон в конце апреля, поэтому было время заранее спланировать наше межсезонье. И все получилось так, как мы задумали. Всех игроков, кого планировали переподписать, переподписали, проконтролировали их подготовку к сборам.

В мае мы составили список потенциальных новичков, такой, скажем, самый идеальный — и на 80% его реализовали. И спустя месяц состав был собран, все контракты подписаны. В отпуске в июле ребята работали по индивидуальной программе, но у меня была просьба ко всем — не трогать мяч. Работать над скоростью, силой, выносливостью, но без мяча. Мне хотелось, чтобы игроки по мячу соскучились. И все в итоге приехали готовыми, все успешно прошли медобследование и тестирование. Поэтому лето мы провели очень хорошо.

Я слышал, что вам этим летом предлагали стать ассистентом как минимум в одном клубе Единой лиги ВТБ. Почему вы остались в «Химках»?

— У нас с руководством «Химок» уже была договоренность. Мы доиграли сезон в конце апреля, после чего меня пригласили на встречу с президентом клуба Дмитрием Голубковым и генеральным директором Павлом Астаховым. Мы подвели итоги сезона, мне выразили доверие и поручили комплектовать команду на новый сезон в рамках оговоренного бюджета.

Летом, да, было несколько предложений — и из Суперлиги, и из Лиги ВТБ. Но я человек слова, и хоть у меня не было уже подписанного контракта на тот момент, мы все-таки пожали руки, значит, мы идем дальше. Я вежливо выслушал все предложения, но здесь, в «Химках», мне доверяют и дают работать. И создают для этой работы все условия.

Вы сказали, что при комплектовании состава действовали в рамках оговоренного бюджета. Он увеличился по сравнению с прошлым сезоном?

— По цифрам вам лучше обратиться к руководству клуба. Но со своей стороны скажу, что бюджет в этом сезоне на команду именно побольше прошлогоднего, и мы могли позволить себе хороших, классных игроков. Звезд с высокими зарплатами у нас нет. Но мы сумели провести нормальную трансферную кампанию и собрали боевой, на мой взгляд, состав.

«Химки» готовятся начать свой второй сезон в Суперлиге. У вас есть ощущение, что вот этот спуск в Суперлигу — это что-то временное, что-то такое, что скоро должно закончиться, и клуб должен вернуться в элиту?

— Начну с того, что «Химки» — первые, кто заявил свой фарм-клуб в Суперлигу. Это случилось еще восемь лет назад, и такого тогда не было ни в ЦСКА, ни в «Зените», ни в «Локомотиве» — нигде. Именно здесь впервые была создана полноценная структура, включающая в себя все этапы взросления игроков, — от СШОР, УОР, «молодежки» и фарм-команды до основы, выступавшей в Лиге ВТБ и Евролиге.

Из-за внешних факторов мы потеряли год назад «верхушку» этой пирамиды. Но благодаря усилиям руководства клуба вся система сохранилась. Клуб, базис, на котором все стоит, удалось сохранить. Теперь же мы должны идти наверх и восстанавливать верхушку нашей пирамиды. Сколько времени это займет, трудно сказать, но цели и задачи нам ясны.

Вы этим летом привлекли в команду много именно своих воспитанников. Была такая задача или так случайно получилось?

— Это еще некоторых не удалось вернуть, потому что, видно, слишком хорошо научил, и они теперь дорого стоят (смеется). Если серьезно, то, в первую очередь, мы сохранили костяк из прошлогоднего состава, молодых ребят, воспитанников клуба. К ним подбирали уже ребят поопытнее. Конечно, с теми, с кем я работал раньше, мне легче, я хорошо знаю их способности, а они знают мои требования. Нам именно хотелось собрать ровную команду, где каждый игрок может приносить по 7-10 очков за игру, и этого уже будет достаточно для победы. Идти вперед надо не семимильными шагами, а постепенно и продумывая каждый свой ход. А потом уже, возможно, появится возможность докупать игроков, которые стоят чуть дороже.

Какие у вас чувства перед сезоном? На бумаге команда выглядит симпатичной.

— Ощущения хорошие. В конце апреля у меня уже был план на все эти месяцы подготовки, и мы идем по нему. А каких-то новых ощущений, наверное, уже сложно испытать, я в 1982 году вошел во второй состав «Спартака», то есть для меня это уже 40-й сезон, без перерывов.

Могу понять. А вот вы говорите, что уже в апреле все было понятно. Выходит, эта предсезонка очень сильно отличается от прошлой. Где ее проведете?

— Прошлогодней предсезонки не было совсем, мы уже по ходу набирали форму. Ребята совсем не были готовы к сезону. А в этом году все совсем по-другому, здесь классическая хорошая предсезонка. Собрались, прошли медобследование, подготовили связки. Сейчас сердце уже хорошо работает, уже бегут.

19 августа мы уезжаем в Кисловодск на олимпийскую базу, наверх на 1200 метров. Там будет очень большой объем работы именно беговой, на кондиции, но и баскетбол будет. А потом мы возвращаемся, и у нас в сентябре будет несколько товарищеских матчей с командами Суперлиги и Единой лиги ВТБ, затем традиционный турнир памяти Александра Петренко на домашней площадке. Этот турнир будет таким баскетбольным праздником в Химках, мы хотим, чтобы болельщики пришли и увидели, что все налаживается и мы идем по пути развития.

Когда мы разговаривали с вашим сыном Сашей в рамках подкаста «Юны и опасны», он сказал, что ему от вас постоянно достается, и вообще вы к нему более требовательно относитесь, чем к остальным игрокам. Правда?

— Намного, намного более требовательно! Но после вашего подкаста я решил, что надо чуть-чуть охладить этот пыл, и мы договорились, что дома перестанем о баскетболе разговаривать. От слова «совсем». Но на работе ему достается, требования к нему намного выше. Я-то знаю, что он не пожалуется родителям, что тренер на него иногда кричит! (улыбается)

Но я понимаю, что он может сделать лучше. У нас так: если ты хочешь сделать хорошо, сделай, отлично; можешь отлично, сделай великолепно; сделал великолепно, так сделай еще лучше! Если будешь так жить, то в жизни все будет хорошо получаться. А я вижу в нем потенциал, что он может сделать больше.

То есть, вы дома вообще о баскетболе не думаете? Так бывает?

— Я просто с Сашей больше не обсуждаю. Делаю свое дело, свою работу. Но иногда все-таки бывает и говорим о баскетболе. Например, мы подряд два дня вечером сидели и обсуждали товарищеские игры сборных. Недавно Италия играла с Францией, мы сели вдвоем посмотреть. Обсудили Гобера, посмотрели. Но без проекции на Сашу. Вот раньше были прямо накачки, были схемы — ты сюда бежишь, он сюда, вот здесь ты должен сделать cut, здесь ногу так поставить и так далее. Хотелось как лучше, подсказать. Сейчас ведь зависит от мелочей многое: насколько правильно поставил ногу, как развернул корпус, куда у тебя ушла рука, как ты смотришь и так далее, как у тебя готовы ноги…Это все маленькие детали, и в силу возраста на них игроки не концентрируются.

Надеюсь, этот сезон у Саши будет хорошим. А получать он от меня будет все равно — пусть хоть во всех интервью будет жаловаться. Я с папой договорюсь!

Некоторые ваши другие воспитанники этим летом вернулись обратно в ЦСКА. Получается, что вы все же выполнили задачу — подготовить кадры для основной команды? Пусть и задним числом.

— Я еще тогда говорил, что «работаю в стол». Философия у меня, наверное, осталась от Владимира Петровича Кондрашина, который находил молодые таланты, раскрывал их. Мне импонирует эта система, когда в команде два-три молодых, которые могут расти, расти и потом идти наверх. Но Кондрашину было проще — он работал с одной командой 25 лет, и он знал, что ему через пару лет этот молодой парень пригодится. А, допустим, тренер, который приходит на два, на три года в топ клуб, должен дать результат именно сейчас, и ему нет смысла разыгрывать молодежь.

Возвращение Астапковича и Комолова в ЦСКА — это, наверное, дань времени. Евролиги нет, легионеры какие-то могли не приехать, конкуренция стала чуть попроще. А эти ребята в самом соку сейчас — 27, 28 лет. Рад, что они вернулись.

Но нельзя сказать, что это я их подготовил, ведь они после меня уже у многих тренеров поиграли, и те тоже их готовили. Мы — здесь важно подчеркнуть, что я имею в виду весь коллектив молодежного проекта ЦСКА — их просто нашли и дали толчок к развитию, и интересно, что тогда на них не сильно обращали внимание. Комолов был в тени Карасева, а Астапковича вообще заметили случайно. Тренер один посоветовал присмотреться, сказал, что хороший парень. Его по дружбе привезли из Белоруссии, там была сложная ситуация. Он вообще уехал в Тимирязевскую спортшколу, но тут его предложили посмотреть в ЦСКА, мы сразу его забрали — и вот что получилось.

Вы упомянули про санкции, про то, что теперь нет еврокубков. Я так понимаю, что возвращение ребят в ЦСКА, конечно, не полностью, но частично стало возможным именно из-за санкций. Какими вы видите будущее российского баскетбола в этой связи?

— Наверно, вопрос больше к федерации, у которой есть своя стратегия развития баскетбола. Выскажу только свое мнение. Я бы еще уменьшил количество легионеров. Пусть это будет сейчас в ущерб, но я бы тянул больше своих ребят. Не убирать совсем легионеров, но убрать бы больше, чем сейчас, когда сократили с 8 до 6.

Вы много лет работали с молодыми игроками, и даже можно сказать, до сих пор работаете. Где вот эта опасная зона, где мы теряем игроков? Часто так бывает, что смотришь на молодежные сборные — они молодцы, полны талантов. А потом эти таланты исчезают, просто о них больше никогда ничего не слышно. Где они теряются?

— Россия — большая страна, и в ней много талантов. Эти таланты растут. Но, когда мы говорим о том, что у нас какой-то возраст хороший, перспективный и так далее, это только внутренние ощущения. Надо, наверное, говорить о том, что мы несколько лет играли по U16 в Дивизионе Б, а по U20 мы вообще 5-6 лет не могли войти в Дивизион А. Там разные причины были, и не только в игроках дело.

Но важно не перепрыгивать через работу. Мы вот не выигрывали в первые годы в молодежном проекте ЦСКА, я даже думал, что меня после первого же сезона снимут. Результаты потом приходят, когда у тебя есть игроки, когда у тебя есть план, когда выстроена система работы внутри. Потерпи пару лет, построй систему, и потом будешь штамповать победы и получать золотые медали. Нужно несколько лет, чтобы выстроить механизм. Но в итоге все получилось, я вообще любил говорить, что если вдруг молодежный проект закроется, то через 2 часа ни одного игрока не будет — всех разберут. Они обучены, готовы, отселекционированы.

А вот теряем мы их тогда, когда хотим что-то выиграть здесь и сейчас. Когда план и решения меняются каждый день. Хотя, конечно, и в игроках иногда есть проблемы — они звездной болезнью иногда заболевают, когда им там в 12 лет говорят, что они лучшие. Поэтому я никогда никого не выделял, наверное, только Шведа. Но если будете с ним когда-то говорить, спросите, ему тоже от меня доставалось больше всех. Кому больше дано, с того и спрос больше. Я видел его потенциал, Леха получал так, что до прихода Ивановича в «Химки» я был в его жизни самым злым тренером. Он мне так и сказал. Я ему говорю: «Лех, ну ты же заиграл». Он говорит: «Да, и за это спасибо». «А с тобой можно было по-другому?» «Нет». То есть, он тоже это понимает! Таланты — они всегда неординарны. Вот по Шведу могу точно сказать, что ему доставалось больше всех, даже больше, чем Саше.


Источник: Блог Перехват