За два сезона выступлений в российских клубах – «Спартаке» из Владивостока и подмосковном «Триумфе» новичок «Красных Крыльев» Джей Ар Бремер успел громко заявить о себе. Благодаря его многочисленным интервью любители баскетбола теперь знают о том, что в стартовом матче НБА он держал самого Майкла Джордана, что верхняя часть его тела покрыта татушками и что в прошлом сезоне он дебютировал за сборную Боснии и Герцеговины. Но читателям «ВК» мы решили показать другого Джей Ар Бремера. И полтора часа говорили о его отношении к Богу и семье, родном для новобранца «Красных Крыльев» Кливленде и открывающей свои прелести Самаре. И, конечно, о баскетболе…

— У тебя много имен — как называть Джей Ар, Эрнест, Ленелл?
— Привычнее – Джей Ар. Это сокращение от «Джуниор» (англ. – младший. – Прим. авт.). Мое же настоящее имя – Эрнест, точнее, Эрнест Ленелл. Так же звали и моего отца. Отсюда и прозвище. В официальных документах обычно пишут «Эрнест Бремер», а вот партнеры по команде предпочитают использовать более короткую форму.
— В разных справочниках твой рост колеблется от 186 см до 190 см…
— У меня — 191 см. А все остальное – неправда.
— Высокие люди очень щепетильно относятся к измерению роста...
— Примерно раз в год, летом, дома, я подхожу к стенке и делаю отметку. А потом замеряю результат.
— Растешь до сих пор?
— Конечно, нет. Последние годы зарубки получаются на одном и том же уровне.
Решающий аргумент — разговор с Труновым
— В прошлом сезоне ты защищал цвета подмосковного «Триумфа». Что стало основной причиной переезда в Самару?
— С «Триумфом» у меня был двухлетний контракт. Но из-за причин экономического характера, о которых не хочу говорить, я хотел найти новую команду. И непременно в России. Я сказал об этом агенту, он нашел вариант с Самарой. Меня привлекло, что заинтересованность во мне выразил главный тренер самарской команды Зозулин. Он хотел получить такого игрока на позицию разыгрывающего, который мог бы и вести игру, и забивать. Также меня привлек плотный график игр «Красных Крыльев» – по два матча в неделю, один из которых — в розыгрыше Кубка вызова.
— Другие предложения были?
— Меня звали в клубы Италии, Испании и Польши. Решающим аргументом в пользу «Красных Крыльев» стал разговор с генеральным директором клуба Владимиром Труновым. Я поверил этому человеку и подписал контракт.
— «Красные Крылья» – клуб молодой. Не боишься, что могут возникнуть проблемы с финансированием?
— У меня было определенное волнение по поводу нового клуба, нового города, новой команды. На мой взгляд, не столь важно, сколько лет клубу. Главное для меня – всегда помнить о том, что я приехал играть в баскетбол и делать все на высшем уровне. А финансовые вопросы пусть решает агент.
— Работающие в сложных погодных условиях, на Севере специалисты получают надбавку – так называемые «северные». У тебя есть нечто подобное?
— Интересно… Я не знал об этом (со смехом). Надо будет обсудить этот вопрос с агентом.
Россия – большая стройка
— Ты родом из Кливленда. Что тинейджер из Кливленда Джей Ар Бремер лет пятнадцать назад знал о России?
— Советский Союз. По-моему, так называлась ваша страна давным-давно?
— Мог представить, что когда-нибудь будешь здесь играть?
— Конечно, нет. Тогда баскетбол не был таким интернациональным. Все было просто: американцы играли в Америке, европейцы — в Европе, международных трансферов почти не было. Поэтому мой переезд в Россию был бы фантастикой. Зато теперь я третий год здесь. Судьба.
— Что ты рассказываешь своим братьям о России?
— Первый сезон отыграл во Владивостоке, второй – в Подмосковье. Эти два города различаются между собой кардинально. Самару еще не успел посмотреть. Думаю, и она отличается и от Владивостока, и от Москвы. Поэтому, чтобы не загружать родственников, я рассказываю им немного. И часть рассказа про Самару — впереди.
— А что больше всего поразило за два года пребывания в России?
— Э-э-э (пауза). Повсюду слышны звуки стройки. Такое ощущение, что Россия — одна большая стройка. В любом отеле любого города, где я останавливался с командой, только и слышно: бум-бум-бум. Строят день и ночь. Это первое. Второе – размеры России. Одно дело знать, что из Москвы до Владивостока 9 часов лета. Другое дело — провести их в самолете, понимая, что все это — одна страна. Размеры поражают.
— Самара известна Волгой, шоколадом, пивом и ракетами. А какие достопримечательности в родном для тебя Кливленде?
— Зал славы рок-н-ролла, три самые большие арены в США по баскетболу, футболу и бейсболу. И местечко Флэтс. Представь: в обрамлении нескольких холмов — чистейшее озеро, а вокруг – множество баров, ресторанов, развлекательных центров. Это пригород Кливленда, куда жители моего города выезжают на пикники, торжества, отдыхают душой и телом. И если гости спрашивают, где можно весело провести время, то мы их отправляем именно туда.
— Рок-н-ролл жив? Ты любишь этот стиль?
— Не очень. Но дома у меня есть электрогитара. И в отпуске, позвав друзей, люблю ударить по струнам.
Не хочу сидеть и ждать
— В стартовом матче НБА ты противостоял Джордану. Но, согласись, твоя карьера в НБА не сложилась. Почему?
— В составе «Бостона» я играл довольно много, вошел в число лучших новичков лиги. Перебравшись затем в Кливленд, надолго засел на скамейку запасных, почти не получая игрового времени и шанса проявить себя. Во многом это произошло из-за прихода в команду Леброна Джеймса. Я не захотел просиживать на скамейке, круто изменил свою жизнь и уехал в Европу.
— Предпринимал попытки вернуться в НБА?
— Меня приглашали разные клубы после каждого сезона, но никто и никогда не обещал гарантированного контракта. Я предпочел продолжить карьеру в Европе, сразу зная, что я получу и чего от меня ждут в клубе.
— Но мечта вернуться в НБА осталась?
— Каждое лето я посещаю предсезонные лагеря, готов рассмотреть любые предложения, но я не готов даже в клубе НБА сидеть и ждать непонятно чего.
— Ты работал с тренерами из НБА, Европы и России. В чем разница?
— В клубах НБА две тренировки в день проходят только в первую неделю сезона. А потом тренировались один раз в день с умеренной нагрузкой. Но зато мы проводили 82 игры за сезон, иной раз играя по 4-5 матчей в неделю. В России мы тренируемся очень жестко и интенсивно два раза в день, но играем максимум два раза неделю. Я заметил, что тренеры в российских командах очень много кричат. Конечно, и в клубах НБА тренеры кричат. Но в России повышают голос очень часто. Возможно, дело в том, что в американские клубы игроки приходят более подготовленными и технически, и физически. В российских командах много молодых баскетболистов, которых еще нужно учить.
Улыбаться лучше, чем грустить
— Известно, что ты человек верующий и перед сном произносишь молитву. Но вера в бога не противоречит баскетболу, ведь побеждая соперника на площадке, ты приносишь ему огорчения?
— Бог дает мне силы играть в баскетбол, побеждать на площадке, набирать очки. Но было бы неправильно говорить, что я побеждаю только с его помощью. Я с детства тренируюсь, постоянно совершенствую мастерство. О какой жалости может быть речь, если я делаю все, чтобы стать сильнее, лучше играть. И если соперник не так старается, как я, то почему я должен его жалеть?
— Ты наколол на правом предплечье любимую поговорку: «Смейся сегодня, поплакать успеешь всегда». А что способно тебя рассмешить?
— Это не значит, что я смеюсь по любому поводу. Это моя философия, настрой по жизни. Я каждый день радуюсь тому, что нам дана эта жизнь, что меня обошли стороной серьезные проблемы. Это лучше, чем злиться, грустить или ругаться. Согласись?
— А для чего тебе столько татушек?
— Это способ выразить себя через свое тело. У каждой татуировки – свой смысл. На правой руке наколото «благословенный», на левой руке – портрет отца, умершего в 1997 году и слово «одаренный», а на спине – фраза из Библии: «Я всего могу добиться через Христа, который возвышает и укрепляет меня». Есть, правда, пара татушек, которые я сделал без особого смысла – молодой был.
— Есть татуировки, которые не решаешься показывать при всех?
— О нет, все мои татушки — на верхней половине тела и в приличных местах.
С Перри делить было нечего
— В середине прошлого сезона ты внезапно улетел домой. И в этот момент «Триумф» пригласил из Самары Марки Перри. Его брали тебе на замену?
— Нет, это совпадение. Дочь в США серьезно заболела, ей потребовалась операция. Я вернулся домой и провел с дочкой в больнице неделю, а затем пробыл и почти весь период реабилитации. Но еще до этого коуч предупредил меня, что клуб ищет новичка на позицию плеймейкера. Однако приход Перри никак не отразился на наших отношениях, ведь делить нам было нечего: мы вдвоем выходили на площадку в играх Кубка Вызова. А вот в матчах чемпионата России из-за действующего лимита на легионеров мы обычно меняли друг друга.
— Для тебя важно наличие в команде соотечественника, такого как Перри или Биггс в Самаре?
— Это супербонус от клуба. Наличие соотечественника помогает в общении. Но, скажем, в испанской команде не было американцев, кроме меня. И это не мешало мне профессионально делать свое дело.
Переводчик нужен за площадкой
— С легионера всегда особый спрос. Ты готов к роли спасителя отечества?
— Конечно. Такую роль я брал на себя в «Спартаке», для этого приехал в Самару.
— А как же языковой барьер? Не мешает?
— В прошлом сезоне на моем ноутбуке стояла специальная программа, помогавшая в изучении русского языка. На новый ноутбук я пока ее не установил. Но, на мой взгляд, в команде полезно иметь переводчика, роль которого пока выполняет Женя Воронов, которого мы дергаем постоянно: «Переведи то… скажи это». Но в основном переводчик нужен не на площадке — язык баскетбола поймут все, — а за ее пределами.
Личное дело
Эрнест Бремер (Ernest Bremer). Родился 19 сентября 1980 года в Кливленде (США). Прозвище: Джей Ар Бремер. Гражданство: двойное — Босния и Герцеговина, США. Амплуа — плеймейкер, атакующий защитник. Рост: 191, вес: 85 кг.

Карьера
2002/03 – «Бостон» (НБА),
2003/04 – «Кливленд», «Голден Стейт» (НБА),
2004/05 – «Уникаха» (Малага, Испания),
2005/06 – «Биелла» (Биелла, Италия),
2006/07 – ПАОК (Греция),
2007 – «Босна» (Босния и Герцеговина),
2007/08 – «Спартак-Приморье» (Владивосток, Россия),
2008/09 – «Триумф» (Люберцы, Россия).
С 20.09. 2009 – «Красные Крылья» (Самара)